Архитектор райских кущ "Луной был полон сад,
Лежали лучи у наших ног...".
Афанасий Фет
Wikimedia Foundation
История садов такая же древняя, как мир. Тема сада, искусства разбивать парки, в недавнее время совершенно ушла из сферы нашей жизни. И поэтому поэта, провозгласившего "Я знаю, Город будет! Я знаю саду цвесть!", можно назвать его последним певцом.
У Маяковского сад и город – синонимы, что совершенно неслучайно, поскольку русское слово "город", "град" происходит от корня, обозначающего "огораживать", "городить", обносить "оградой". А в немецком "garten", "сад", восходит к тому же славянскому "град", "городить", как и английское "garden", французское "jardin".
Вот и получается, что сад и город, помещаясь в различных культурах в самом центре, как наиболее его интимная, живая и значимая часть, то искусственно разлучаются друг с другом, то соединяются в одно целое.
Мне кажется, что сад и садовник – два родственные существа. И если первому поэзией, философией, историей и литературой воздано по заслугам, то второй – незаслуженно обижен. Так что было бы кстати воздать творцу садов должное. Тем более и повод есть неплохой – похоже на то, что в ближайшем будущем профессия садовника будет более востребована, чем раньше. Но об этом чуть ниже...
Сад со времён сотворения человечества – самостоятельный вид культуры, одним из соавторов которого является человек с секатором, лейкой, граблями, косой и не только. Неслучайно одним из семи чудес света были "сады Семирамиды". Другим, безусловно, сама природа или, как её именовали философы, натура.
Wikimedia Foundation
Но чем дальше мы заглядываем в глубины истории, тем значение сада, простите за каламбур, возрастает. Во многих мифах существует традиция, сближающая рай именно с садом. Видимо, отсюда и – "райский сад".
В Библии Адам предстает перед нами в качестве "садовника", обихаживающего Древо Познания. По крайней мере, так обстоит дело до его с Евой грехопадения. Первый сад – Эдем – был посажен самим Богом и дан во владение Адаму как его обитель.
Райский сад не знал трагедий и конфликтов, огня страстей, безумств плоти и прочих излишеств. Философы говорят, что это было особое промежуточное состояние между природой и цивилизацией, между естественным и искусственным, между человеческим и Божественным.
Согласно православной традиции, райское состояние было предназначено Творцом для Адама навечно. Именно в пространстве сада должно было происходить существование человека и человечества, если бы праотцы соблюли нетронутым роковое яблоко. История цивилизации как раз и начинается с утраты человеком своего сада, но и закончиться должна его новым обретением.
Согласимся, что в ностальгии по саду заложено что-то интимное и тайное. "Земля обетованная" – не что иное, как тень, отбрасываемая преданьями старины далекой в наши дни. Обретая землю, человек возвращается к самому себе, такому, какого задумал Творец.
Один и тот же мотив возврата к саду объединяет по ту сторону исторических и религиозных расхождений и еврея, движимого страстной ностальгией к Сиону, и русского, взыскующего Святую Русь, невидимый Китеж, и немца, опьянённого неиссякаемой тоской по Валгале.
Если тяга человека к обретению своего райского уголка находится в точке пересечения мифа и религиозной тайны, то современная наука садово-паркового хозяйства опирается на давние традиции, когда ореол сада уже отчасти утратил свою религиозную окраску и приобрёл ярко выраженную светскую примету роскоши, вовлечённую, впрочем, в неравную схватку гармонии и хаоса.
Вспомним необычайно красочное и поэтическое описание сада Плюшкина в "Мёртвых душах": "Зелёными облаками и неправильными трепетолистными куполами лежали на небесном горизонте соединённые вершины разросшихся на свободе дерев. Белый колоссальный ствол берёзы, лишённый верхушки, отломленный бурею или грозою, подымался из этой зелёной гущи и круглился на воздухе, как правильная мраморная сверкающая колонна; косой остроконечный излом его, которым он оканчивался кверху вместо капители , темнел на снежной белизне его, как шапка или чёрная птица" и т.д.
Wikimedia Foundation
Это чудо природы, принадлежа человеку опустившемуся, в какой-то степени отражает и его душевное состояние, его образ мысли и жизни, словно принимая в своё лоно изгнанного из рая садовника, который возделывание своего сада пустил на самотёк.
И в этом случае сад становится зеркалом жизни, глядя в которое, мы узнаём время по его гримасе, улыбке, грустному вздоху сожаления, обиды и прощания. А садовник – художником, в чьих натруженных руках остановившееся мгновенье – слепок линии судьбы, причуд, привычек, капризов и страстей человеческих.
Игорь Михайлов • 31.07.2009
